Ирак по-прежнему собирается уговорить ЛУКОЙЛ и Total построить в районе Басры нефтехимический завод. Компании официально не отказываются от проекта, но пока откладывают его на следующее десятилетие. Осторожность инвесторов можно объяснить не только нестабильной ситуацией в регионе и низкими ценами на нефть, но и тем, что Багдад уже заставлял нефтяников пересматривать параметры своих проектов, требуя снизить объем возмещаемых вложений, пишет “Коммерсантъ”.

Министерство нефти Ирака в ближайшие недели проведет переговоры с ЛУКОЙЛом и французской Total по строительству нефтехимического завода в стране, сообщило агентство Bloomberg со ссылкой на замминистра промышленности Ирака Аделя Карима. Чиновник не уточнил стоимость проекта и сроки запуска, но отметил, что мощность будет ниже, чем у проекта Shell (1,8 млн т в год). Эта компания уже подписала с Багдадом контракт на $11 млрд на строительство нефтехимического завода в Басре, запуск запланирован после 2020 года. Там же ранее обсуждалось и создание производства с участием ЛУКОЙЛа.

Переговоры велись еще весной 2014 года, но с тех пор они сильно не продвинулись, отмечают источники, знакомые с ситуацией. По их словам, ЛУКОЙЛ и Total заинтересованы в проекте, но сейчас не готовы инвестировать с учетом цен на нефть, неспокойной обстановки в Ираке и мирового финансового кризиса. В ЛУКОЙЛе ситуацию комментировать не стали. В Total подтвердили сохранение интереса к строительству завода, но отметили, что «рассмотрение проекта на начальной стадии».

ЛУКОЙЛ уже работает в Ираке на месторождении Западная Курна-2 (65 км от Басры) с Южной нефтяной компанией Министерства нефти Ирака (в консорциуме подрядчиков у ЛУКОЙЛа — 75%, у Северной нефтяной компании Ирака — 25%). Западная Курна-2 — второе в мире неразработанное месторождение, извлекаемые запасы — около 1,87 млрд т нефти. Текущий уровень добычи — около 22 млн т в год, на пике составит около 60 млн т. Срок контракта — 25 лет, в начале 2016 года ЛУКОЙЛ рассчитывает полностью возместить затраты (к середине сентября компания вернула около $5 млрд из вложенных $6,5 млрд). Также ЛУКОЙЛ ведет переговоры об участии в проекте «Насирия», но компания готова к инвестициям лишь при определенном уровне доходности.

Но с этим уже были сложности: Ирак в сентябре попросил работающие в стране нефтекомпании снизить в 2016 году инвестиции в добычу, так как на фоне падения цен государство не могло возмещать затраты компаний. В ноябре нефтяники предложили Багдаду условия, близкие к модели соглашения о разделе продукции, пояснял глава ближневосточного офиса британской BP Майкл Таунсенд. По его словам, это позволило бы нефтяникам получать фиксированную часть добываемой нефти. Но в Total были недовольны. «Моя работа не минимизировать затраты, а делать инвестиции и получать доход»,— говорил глава компании Патрик Пуянне. ЛУКОЙЛ сейчас ведет переговоры с властями страны по снижению капзатрат.

Валерий Нестеров из Sberbank Investment Research отмечает, что у российских компаний и на родине нефтехимия развита слабо, а попытки строить или покупать переработку за рубежом никогда не давали особенных результатов. «Зарубежный нефтехимический бизнес приносит мало денег, но создает больше проблем»,— отмечает эксперт. По его словам, российские нефтяники страдают от падения цен на нефть и западных санкций, ограничивших доступ к кредитам, это вынуждает отказываться и от российских проектов, не говоря уже о вложениях за рубежом. Как отмечает господин Нестеров, ЛУКОЙЛ сейчас вынужден инвестировать в поддержание добычи в РФ, и компании будет не до вложений в непрофильные проекты в нестабильном Ираке.